Приморские партизаны - кто они вообще такие да и как это было вовсе.Сегодня я предлагаю вам вспомнить немного об этом.

Страну всерьез качнуло от недолгой партизанской истории в Приморье.

Почти четыре года назад 11 июня 2010 года полицаи расстреляли двух Приморских Партизан — Андрея Сухораду и Александра Сладких. Националисты активно начали распространять информацию о деятельности партизан на своих ресурсах, как всегда выдавая простых парней за приверженцев своих идей. Но на деле это было не так..

11 июня 2010 года в приморском городе Уссурийск в доме №73 по улице Тимирязевской кровавой развязкой завершилось небывалое вооруженное противостояние с государством группы совсем молодых парней из доселе малоизвестного посёлка Кировское Приморского края.

На протяжении двух предшествующих недель до этих событий ленты абсолютно всех  информационных агентств и новостные сводки Интернет-порталов были похожи на хронику партизанских боевых действий из Приморского края.

25 мая 2010 года — совершён поджог отделения внутренних дел на станции Варфоломеевка

27 мая 2010 года — убит дежурный милиционер в здании ОВД села Ракитное Дальнереченского района, нападавшими похищены милицейская форма, бронежилеты и радиостанция.

29 мая 2010 года на 61-м км участка государственной трассы «Спасск-Дальний — Варфоломеевка» в Яковлевском районе Приморского края был обстрелян автомобиль ДПС, один милиционер получил ранения.

8 июня 2010 года неподалеку от села Хвалынка Спасского района был обстрелян наряд ДПС, в результате которого ранены два сотрудника милиции.

На поимку неизвестных приморских повстанцев были брошены свыше 1500 солдат внутренних войск, спецназа и полиции, при поддержке бронетехники и авиации.

Впоследствии в Интернете появилось видеообращение приморских партизан, записанное, наверное, в последние дни, а может, и часы перед штурмом квартиры, в которой они находились. В этом обращении А.Сухорада, А.Сладких, А.Ковтун, В.Илютиков спокойно глядя в камеру говорят о своей неизбежной смерти, о прогнившей «вашей могучей так называемой империи Российская Федерация», смеясь, приговаривают- «мы пристреливаем автоматы по вашей Конституции»:

«Вы только можете, что пьяных людей в отделе пытать… Мы честные люди, а вы отребье, поэтому мы будем воевать с вами до последнего, пока вы нас не убьете, или пока мы не победим… скорее всего вы нас убьете. Но мы вас не боимся…. Народ будет на нашей стороне, по любому. Потому что справедливость на нашей стороне. Мы уже победили. Мы победили в себе страх и трусость, которые вы никогда не могли победить… У нас и оружия нет, чтобы с вами воевать, но все равно мы вас не боимся и будем воевать с вами. И это не какое-то спонтанное происшествие… нет, мы это целенаправленно и спланированно делали, чтобы конкретно убить вас, бандитов. Вы самые настоящие бандиты, по-другому вас не назовешь… Вы сами крышуете наркобизнес, проституцию, лес воруете… все это знают прекрасно люди, и все вас боятся, потому что у вас есть все полномочия, чтобы этим заниматься… народ боится вас, но знайте, что остались еще люди, которые вас не боятся, которые будут стрелять по вашим кокардам, и вы будете жрать свои погоны, когда мы будем запихивать их в ваши пасти дохлые… Все что вы можете, это терроризировать свой народ, беззащитный и безропотный, который привык к унижениям, и ваша могучая так называемая империя, Российская федерация, стоит целиком на алкоголизме, страхе и трусости. Однажды она рухнет, и вы вместе с ней свалитесь в бездну. Вы можете обманывать этих простолюдинов, которые по рабской сущности не могут разгадать вашу ложь, но вы не обманете Всевышнего, потому что он видит все, и ответ будет каждый держать… Ответ вы понесете за ваши действия, злодеяния, и когда-то настанет тот момент, когда не только шесть молодых парней, найдутся еще мужчины, которые возьмут в руки оружие, перестанут терпеть эти унижения, возьмут оружие, и будут делать это благое дело, чтобы для всего народа было лучше жить… чтобы вы тоже боялись».

11 июня 2010 года около 13:00 объединенные армейские и полицейские подразделения заблокировали четырёх членов группы в арендованной накануне квартире в центре Уссурийска.
Сотни экипированных, вооруженных до зубов солдатов при поддержке бронетехники были брошены против четырёх, вооруженных одними пистолетами молодых повстанцев, самому старшему из которых был 23 года.

Андрей Сухорада и Александр Сладких ушли из своего последнего боя непобедимыми — застрелились, предпочитая смерть пыткам в полицейских застенках.

Ещё один боец отряда, Владимир Илютиков, сдался сразу после самоубийства Сухорада и Сладких. Александр Ковтун, изначально намеренный уйти вслед за А.Сладких и А.Сухорада после нескольких часов умоляющих уговоров своей матери и адвоката, сложил оружие последним.

Действия повстанцев вызвали поддержку народа — согласно данным многочисленных социологических опросов около 60—75 % опрошенных были готовы помочь приморским партизанам.

Уже в июне того же 2010 года стены домов и заборы многих русских городов покрылись надписями: «Слава приморским партизанам», «Партизаны, ваш подвиг не забыт» и т.п.

А сотрудники Кировского РОВД, по рассказам очевидцев, 11 июня 2010 года, узнав об уничтожении партизан «сразу поехали в магазин. Привезли каких-то проституток, и мы весь день наблюдали эту картину, как все УВД гуляло. И как они пьяные на крыльцо выползали потом. У них был праздник такой, просто не передать…»

ПРИМОРСКИЕ ПАРТИЗАНЫ

«Приморье. Что значит это слово для центральной России и для Москвы в частности?
Далёкий, далёкий край, неосвоенный и непонятный. Край, который многие уже считают потерянным и капитулировавшим под натиском огромного Китая.

И вдруг, этот край стал известен на всю страну и даже не весь, а лишь крошечный поселок Кировское, где несколько молодых русских парней объявили свою личную войну.

Войну против Системы. И хотя сейчас о них говорят, что они простые бандиты, зарабатывающие на жизнь грабежом и разбоем каких в России множество, но как тогда объяснить тот факт, что для их ликвидации была создана группировка численностью в 1 500 человек при поддержке бронетехники и авиации.

Первые сообщения были противоречивыми, восстали то ли скинхэды, то ли ваххабиты.

Бывает иногда такое, что говорят не люди – земля стонет.

Жители посёлка Кировский уверены, что у парней были веские причины для того чтобы взять в руки оружие. Только вот браться за оружие должны были не дети, а их отцы…

Сейчас часть из них в тюрьме, где для них создали такие условия, что они завидуют своим погибшим товарищам. Система закатывает их в асфальт, вешая на них все мыслимые и немыслимые преступления.

А потому, говорить о ребятах приходится пробираясь через завалы лжи и обмана, которые нагородила пресса и правоохранительные органы, ведь правда здесь никому не нужна.

Почему? – Потому что она для наших правоохранительных органов уж слишком неприглядна.

В Приморье нет государственной власти, а есть местная и даже местечковая сконцентрированная в руках местных ментов, а потому произвол её никто и ни что остановить здесь уже не в состоянии.

И если для России они стали «Приморским партизанами», то для их близких и друзей они так и остались «Пацанами с Кировки».

Ребята имели мужество пойти против Системы, мы же должны иметь гражданское мужество сказать правду о том, что это было и почему несколько обычных молодых ребят сделали то, на что не хватило духа у их отцов.

Развязка

Глава УВД Приморья заявил, что в пятницу в результате многодневных согласованных оперативно-розыскных, поисковых и следственных действий милиции, сотрудников ФСБ РФ, следствия в 12.30 местного времени (05.30 мск) установлено и блокировано местонахождение участников банды — на третьем этаже дома в Уссурийске.

Многодневные согласованные оперативно-розыскные, поисковые и следственные действия милиции свелись к тому, что партизан в новых арендаторах опознал сосед, который и сообщил об этом в РОВД Уссурийска.

Этот день стал кульминацией вооруженного противостояния Приморских партизан и сотрудников милиции. Вот как описывает развернувшиеся события очевидец:

Когда раздались первые выстрелы, я этому значения не придала, — говорит баба Клара Голевич, жительница дома № 73 по улице Тимирязева, с которого только что сняли оцепление. — Я ведь туговата на ухо, думала, это кто-то молотком в стену стучит, гвоздь забивает. Потом гляжу: кошки мои волнуются, бегают, орут. Тут я поняла: что-то не то. Смотрю в окно, а там под деревом какой-то мужик сидит и из ружья стреляет. Я ему кричу: «Ты что же это, подлец, делаешь?! Сейчас милицию позову!» А он мне: «Бабушка, убери голову! Мы из твоего дома бандитов выбиваем!»

Тем не менее, взять ребят штурмом сразу не удалось: В ходе короткого боя никто из них не пострадал, легкие ранения получили двое сотрудников милиции. Затем началась длительная осада с участием ОМОНа и спецназа.

Подъезд был блокирован, на крышах соседних домов разместились снайперы, приступившие к своей «работе».

Ребята стали звонить родителям и близким – прощаться.

Примерно в 13 часов 11 июня в службу информации ПТР позвонила женщина, представившаяся матерью одного из разыскиваемых (Светлана Сухорада – ред.), и сказала, что только что ей звонил сын. По ее словам, он сказал, что их блокировала милиция, сдаваться они не намерены и попрощался со всеми.

Затем через несколько минут ей вновь позвонил, уже другой человек, и сказал, что сын ее убит.
И здесь начинается путаница. Прежде всего возникли различные варианты местонахождения партизан. В прессе прошла информация, что они находятся не в квартире, а удерживают помещение магазина.
С преступником Александром Ковтуном, засевшим в помещении магазина и удерживающим заложницу, ведутся переговоры. Милиционеры предлагают ему сложить оружие и сдаться.

Потом возникла уточненная версия, что партизаны находятся в квартире на третьем этаже и удерживают в заложниках девушку – продавщицу магазина.

И лишь ориентировочно в 16.00 следствие выступило с официальным опровержением:  Заложников нет никаких однозначно», — подчеркнула А.Римская.

Удивляют и другие особенности этой спецоперации проведенной под руководством и. о. начальника Уссурийского РОВД полковника Мамеда Терчиева.

Или вернее его отношение к жителям дома, где были блокированы партизаны.

Штурм здания начался в 13.00, к жилому дому были стянуты силы милиции, бронетехника (БТР) и ОМОН. По окнам дома начали бить снайперы.

Но лишь в начале четвертого из дома начали выводить перепуганных жильцов более трех часов находившихся под обстрелом.

15:10. Очевидец с места событий: — Из соседнего подъезда здания стали выводить заблокированных жильцов дома. Никого не впускали, не выпускали. С жильцами никто не работал. Ни психологи, никто.
Видимо Мамед Терчиев так спешил отрапортовать об успешном завершении операции, что попросту забыл о таких мелочах.

Татьяна Уварова: — Мы были у здания в Уссурийске где происходил захват. Там сейчас сделали евроремонт, но все равно четко видны следы от пуль. Они замазаны, но их видно. И на обратной стороне там же тоже были выстрелы. Они же не знали сколько их.
Когда 4 сентября 2010г. я лично осматривал уже отремонтированное и свежеокрашенное здание. Тем не менее, с обоих сторон дома можно было различить следы от путь плохо скрытые слоем шпатлевки.
Хотя краевое УВД и попыталось сгладить огрехи своих подчиненных:

‘Нами проведена эвакуация гражданского населения из дома и зоны обстрела, после чего им (партизанам) по громкоговорящей связи было предложено сложить оружие и сдаться. В итоге двое членов банды сдались. С их слов, двое из их банды застрелились от безысходности и нежелания попасть в руки правосудия. Штурма не проводилось, спецсредства не применялись’, — говорится в обращении, текст которого поступило в пятницу в Дальневосточное отделение РИА Новости.

На сегодняшний день существует две версии произошедших событий и обе были высказаны следствием. Первая версия звучала так:

«Два бандита убиты, но следствию еще предстоит выяснить — они были убиты в ходе штурма или покончили с собой», — сообщила агентству старший помощник руководителя СУ СКП по Приморью Аврора Римская.

Через некоторое время официальная версия была скорректирована. Было объявлено, что Александр Сладких и Андрей Сухорада покончили жизнь самоубийством.

Двое членов банды, блокированной в пятницу в Уссурийске, покончили жизнь самоубийством, поскольку участники спецоперации не вели прицельную стрельбу по жилому дому, где засели подозреваемые, говорится в обращении к жителям региона начальника краевого УВД генерал-майора милиции Андрея Николаева. РИА Новости

Хотя насчет стрельбы есть и другое мнение:

Савченко В.Н. : — Сухораду застрелили, точно я конечно не знаю, но вроде как его снял снайпер. Но не на смерть, а тяжело ранил. Сладких посмотрел, как друг мучается и пристрелил его, а потом сам застрелился.

Кириллова М.В.:Да и вообще,почему был дан приказ стрелять на поражение? За что расстреляли Андрюшу Сухорада? Ребёнок вышел сдаваться, ребёнок был безоружный. Он вышел на балкон. Зачем вы его убили? Значит, вам надо было его убрать? Он что свидетель чего-то?

Нам удалось примерно восстановить картину событий.

Марина Кириллова не права, Андрей Сухорада вышел вовсе не для того чтобы сдаться. Он вышел на балкон, чтобы его убили. Он не смог застрелиться и предоставил эту грязную работу снайперам. Милиция с большим удовольствием выполнила его просьбу. Но безвестный народу снайпер схалтурил. Андрей упал тяжелораненым. Тогда Саша Ковтун встал возле окна и начал стрелять по дорожному знаку, чтобы отвлечь милицию и не дать возможности начать штурм.

Под его прикрытием Саша Сладких перенес Сухорада с балкона в комнату и сел рядом, наблюдая, как в страшных мучениях умирает друг. Не выдержав этого, он поднял пистолет и сделал выстрел. Андрей облегченно затих. Он смотрел на погибшего друга, молча провожая его в последний путь. Милиция из-за окна что-то говорила в мегафон… Володя Илютиков сел на пол возле дивана и обхватил голову руками…

Саша медленно поднял пистолет… они всегда были вместе и в жизни, и как оказалось, в смерти. В квартире на Тимирязева раздался еще один, последний выстрел, Саша медленно опустился на пол… Часы показывали 14.32.

Александр Ковтун положил пистолет и подошел к друзьям. Он сел рядом с Андреем и положил его голову к себе на колени. Слов не было, молча смотрел он на спокойное лицо друга, верилось что еще чуть-чуть и он откроет глаза и улыбнется своей легкой улыбкой, которая так нравилась матери. Через минуту футболка Саши пропиталась кровью.

Оставалось сделать самую малость. Саша бережно переложил голову Андрея на пол и взял пистолет из рук мертвого Александра Сладких. Протянул его Илютикову.

— Я не смогу, — сказал Володя.

— Тогда давай выстрелим друг в друга одновременно, — предложил Саша.

Друзья взяли оружие. Александр поднял пистолет направив его на друга, Володя медлил.

— Саш, я не буду в тебя стрелять, — сказал он, — давай сдаваться.
Но Саша и сам знал, что на курок он не нажмёт. Но и сдаваться он не собирался. — Ты знаешь, что с нами там сделают…

Зазвонил телефон, Саша взял трубку, машинально опустив пистолет. Звонила мать.

— Саша, пожалуйста ничего не делай, я, Оля (девушка Саши), Вадим (брат) едем к тебе. Я нашла тебе хорошего адвоката, все будет хорошо.

Но Илютиков уже не мог ждать. Находиться в одной квартире с двумя мертвыми друзьями было для него невозможно просто физически и он принял решение сдаться немедленно.

Александр вновь подошел к окну: — Владимир Илютиков будет сдаваться. Он никого не убивал и ни к чему не причастен. Гарантируете ли вы его жизнь?

Осаждавшие через мегафон подтвердили, что огонь на поражение открывать не будут.
Александр Ковтун продолжил: — Сейчас Илютиков выйдет на балкон и по веревке спустится с третьего этажа на землю. Он будет безоружен.

— Пусть спускается раздетым, — предложила милиция.

Володя снял верхнюю одежду и обувь оставшись в одних шортах.

— Одень бронежилет, меньше шансов что убьют, — предложил Саша.
После этого ребята привязали один конец веревки за батарею, а второй выбросили на улицу. Потом Владимир вышел на балкон и под прицелами снайперов стал спускаться по веревке вниз, где его уже ждали.

Александр Ковтун остался один.

Первым к милиции вышел Илютиков. Чтобы уговорить сдаться последнего «партизана», Александра Ковтуна, к осажденному дому привезли его мать Татьяну и брата Вадима и их адвоката Татьяну Уварову. Они согласились участвовать в переговорах при условии, что по Александру не будет открыт огонь на поражение. Юрист Уварова когда-то проходила курсы по пресечению суицида и знает, как уговорить человека, находящегося в пограничном состоянии, принять единственно правильное решение.«Русский репортер»

— Знаете, когда мы ехали (из Кировского в Уссурийск), — рассказывает Татьяна Ковтун, — мы всё время держали связь с Сашей и он говорит: — Мама вы зря едете, тут уже выносят дверь. Саша уже не стрелял, он сел и ждал нас. Мама вы зря едете, здесь выносят дверь, если сейчас войдут я буду стрелять на поражение. Это все слушали, командующие и прочие, и, знаете, они прекратили ломать дверь. А это было минут за пятьдесят до подъезда к Уссурийску. Они не собирались оставлять его в живых, он был им совершенно не нужен.

Мать Александра приехала ориентировочно в начале седьмого вечера. Ковтун вышел на балкон и начались переговоры.

Вот как рассказывает об этом сам Александр:

— В тот момент я думал, что уже всё, конец жизни. Я уже попрощался со всеми, да и два друга застрелились на моих глазах. Ну, и шок был большой, ну тут все окружили, с автоматами ходят, БТРы. Сдаваться я не хотел, потому что знал что будет дальше. И парни, которые застрелились, они же знали всё это.

На балкон Александр Ковтун вышел с оружием в руках милиция не стреляла.

Корреспонденты «РР» наблюдали за переговорами из-за оцепления, но даже нам было видно, что Ковтун вел себя вызывающе спокойно. Если бы не БТР внизу, можно было подумать, что человек вышел на балкон покурить.

Ковтун Т.П.: — Я его спрашиваю, неужели ты не хочешь жить? Он, — Мама я хочу, но ЭТО РАЗВЕ ЖИЗНЬ?

— Пистолет у него был в руках и он мог в любую минуту уйти из жизни, он прощался.

И Саша начал говорить. Адвокат Татьяна Уварова, стоявшая внизу вспоминала: — Да действительно, я слышала речь Александра и переживала, что он может просто покончить жизнь самоубийством.
— Нет, пистолет бы я к виску не приложил, — вспоминает Александр, — а вот направить бы его направил на кого-нибудь, чтобы меня убили.

Ковтун Т.П.: — Саша говорил про Кировку, про то как он один раз попал в руки правоохранительных органов и как они с ним обошлись. Рассказал про все эти пытки через которые он прошел. И сказал я прекрасно понимаю, если я сейчас сдамся, вы же дадите мне пожизненное. А с моим здоровьем я попросту не доживу. Кто мне гарантирует юридическую защиту? И что мне не дадут пожизненного. И за мной стоял такой большой большой дядя, (полковник Мамед Терчиев) и он сказал, я тебе даю слово офицера. А потом во время съемки прозвучало, какие Александр выдвинул требования – никаких.

Уварова Т: — Он только одно кричал. Дайте мне право на защиту!

Он еще сказал, я готов ответить за то что я совершил. И не собираюсь нести наказание за чужие проступки. Зачем вы брата моего избили, кто его избил?

Александр Ковтун: — Мамед Терчиев мне гарантировал право на защиту, пообещал, что будет проведены разбирательства по всем вопросам и то, что если был беспредел со стороны сотрудников Кировского РОВД, то там будут приняты решения.

Давай, говорит, спустишься и мы все вопросы с тобой обсудим.

Он давал слово офицера, что даст мне возможность встретиться с девушкой и то, что Кириллову и Максимову позвоню, так как была информация, что их уже вообще нет в живых. Но, конечно, никто эти обещания не выполнил.

Что будет дальше я хорошо знал, но все же слёзы матери, девушки, родных сыграли свою роль и я принял решение сложить оружие…

Сначала он сбросил вниз один темный предмет — пистолет, потом еще один, затем белую майку. В тот же момент по рации человека из оцепления прозвучало слово «захват». По толпе местных жителей пробежал вздох разочарования.

В квартиру на третьем этаже ворвался ОМОН. Саша, с заломанными за спину руками был спущен вниз».

А теперь немного о последних новостях этого громкого дела:

На скамье подсудимых братья Александр и Вадим Ковтуны, Роман Савченко, Максим Кириллов, Владимир Илютиков и Алексей Никитин. Их обвиняют в убийствах, в том числе сотрудников милиции, поджогах, кражах и грабежах, бандитизме, незаконном приобретении, хранении, ношении оружия, в его же похищении, разбое, похищении документов, в трех эпизодах посягательств на жизнь сотрудников правоохранительных органов, в угоне автотранспорта и в попытке побега из мест лишения свободы. Всего установлено около 30 эпизодов преступной деятельности банды.

Вопреки ожиданиям прессы, гособвинителей и представителей суда, последние слова подсудимых были короткими. Все они до единого утверждали, что никого не убивали.

Максим Кириллов подчеркнул, что следователи и оперативники раздувают их вину, хотят сделать из них банду, чтобы не поднимать проблему с изготовлением и продажей наркотиков милиционерами. А СМИ, по его словам, им помогают. «В этой непростой истории виноваты обе стороны, но прежде всего та, что дала импульс к столь отчаянным действиям. Я виноват, уважаемые присяжные, за то, что вынужден был прибегнуть к методам, мне не свойственным. И я хочу откровенно сказать, что никого не убивал», — сказал Кириллов.

Вадим Ковтун вообще сказал, что он ничего не делал из того, что ему вменяют: «На меня навесили ярлык "приморского партизана". Но я совершенно другой человек. У меня семья, моя дочь растет без отца уже три года. Вот, что меня интересует, а не "партизанство"».

Владимир Илютиков тоже отказался признать себя убийцей, но сожалел и просил прощения за обстрел УАЗа.

Следом выступил Алексей Никитин, который сказал, что три с половиной года сидит в тюрьме за то, чего не совершал: «За это время я был лишен самого важного в своей жизни: рождения своей дочери, ее первых шагов. Я был лишен здоровья. Это мне не вернут ни гособвинение, ни судья. Я не доверяю ни гособвинению, ни судье, ни прокурору. Я доверяю вам.

Роман Савченко был краток. Он просил признать его невиновным по всем эпизодам кроме кражи. А от показаний, данных следствию, отказался, сказав, что оговорил себя и других участников. Ранее на суде он вставлял реплику о том, что к орудиям убийства милиционера на улице Давыдова во Владивостоке отношения не имеет: следствие не нашло (даже, по его словам, не пыталось снять) отпечатков его пальцев на гильзах и оружии.

Кстати, его адвокат Александр Смольский выступил на сегодняшнем заседании с долгой речью о том, что во всем виноват… Борис Ельцин: «Около Белого дома, по неподтвержденным данным, погибло 1500 человек. И оценки этим деяниям нет! На одной чаше весов — гибель сотни человек. А на другой — убийство Ковальчука (милиционера на Давыдова во Владивостоке). Получается, что гибель сотен человек не стала трагедией, а гибель одного считается преступлением… Они подумали, что если Ельцин захватил власть, из танков расстрелял Белый дом, то это — нормальные методы».

Александр Ковтун, которого наряду с Андреем Сухорадой считают основателем «партизанского движения», признал свою вину больше всех. И, как товарищи, отказался от убийства. «Банки мы не грабили, касс "не брали". Лично я хотел отомстить кировским сотрудникам милиции. Но, будучи сбитым с этого пути Сухорадой, стал где-то свидетелем, где-то соучастником преступлений, в которых пострадали другие сотрудники милиции», — сказал он.

За эпизод с машиной, отобранной у женщины-таксиста, он всячески извинялся, говорил, что стыдно ему за это больше, чем за то, что ранил в перестрелке в Уссурийске сотрудника милиции. А с позицией прокуратуры о том, что шестеро подсудимых решили «валить все» на мертвых Андрея Сухораду и Сладких, Ковтун не согласился. Сказал, что признали молодые люди все, что на самом деле совершили — ни больше, ни меньше.