7 марта 1894 года 120 лет назад родился Сергей Лазо, русский революционер, участник гражданской войны

Еще в ночь с 7 (20) на 8 (21) декабря небольшой двухэтажный дом, находившийся по Набережной улице, был занят отрядом советских войск, охранявших понтонный мост. Этот мост служил единственным средством связи с предместьями Иркутска. ВРК немедленно по телеграфу известил Канек и Красноярск о начавшемся в Иркутске контрреволюционном мятеже. Для руководства военными действиями в Иркутске был создан штаб ВРК.

10 (23) декабря 1917 г. утром в Иркутск прибыл из Красноярска со своим отрядом Сергей Лазо. Он принял активное участие в руководстве боевыми действиями против юнкеров. На другой день Лазо повел свой отряд для ликвидации опорного пункта белогвардейцев, засевших на колокольне на Тихвинской площади.

Иркутские бои были первым боевым крещением Лазо. Но уже в них он проявил незаурядные военные способности, храбрость, быстроту ориентировки: В немногие свободные минуты Лазо обучал красногвардейцев военным приемам и, в частности, тактике уличного боя. Сам Лазо прекрасно умел метать ручные гранаты.

К 19 декабря (1 января 1918 г.) после ожесточенных боев с белогвардейцами в Иркутске была восстановлена власть Советов. Военным комендантом и начальником Иркутского гарнизона был назначен Лазо.

Сергею Георгиевичу Лазо было тогда 23 года (родился он 23 февраля 1894 г. в Пиатры, Оргеевского уезда, Кишеневской губернии). Окончив в 1913 г. Кишеневекую гимназию, он поступил в Петербургский технологический институт, но во время мировой войны был мобилизован в армию. В 1916 г. окончил Алексеевскую школу прапорщиков в Москве. Февральская революция застала Лазо в Красноярске, где он служил прапорщиком 15-го Сибирского стрелкового запасного полка. С первых же дней после революции Лазо активно работал в солдатской секции Красноярского совета, состоял членом его исполкома. В октябре 1917 г. участвовал в работах II съезда Советов Восточной Сибири в Иркутске, а затем I Общесибирского съезда Советов, на котором был избран членом Центросибири (ЦИК Советов Сибири).

КОМАНДУЮЩИЙ ЗАБАЙКАЛЬСКИМ ФРОНТОМ

В конце 1917 г. на Дальнем. Востоке начали действовать агенты японских и других империалистов — белоказачьи атаманы Семенов, Калмыков, ген. Хорват и др. Семенов в Северной Манчжурии сформировал «особый» манчжурский отряд и вторгся в пределы Забайкалья. Интервенты предполагали, захватив Забайкалье, отрезать Дальний Восток от Советской России. С выступлением Семенова образовался первый фронт гражданской войны на Дальнем Востоке — Забайкальский.

На пост командующего Забайкальским фронтом Центросибирь в феврале 1918 г. выдвинула Сергея Лазо. С конца февраля и до конца августа 1918 г. Лазо отдает все свои силы формированию в Забайкалье и Прибайкалье частей Красной Армии. Под его командованием красные части изгнали в начале марта банды Семенова в Манчжурию.

В марте. 1918 г. Лазо заключил с местными китайскими властями перемирие. Китайцы взяли на себя обязательство до 5 апреля 1918 г, не пропускать Семенова в Забайкалье. 4 — 5 апреля 1918 г. во Владивостоке были высажены английский и японский десанты; одновременно семеновские банды начали вторичное наступление на Читу и заняли станцию Оловянную. Лазо обратился с воззванием к революционному пролета-, риату и крестьянству. «Товарищи, — писал он, — приближается день решительной борьбы с Семеновым. Предстоит упорная борьба. Спешите послать свои силы и свои отряды. Заканчивайте организацию Красной Армии и выезжайте все, кто может защищать революцию… Время не ждет».

Из разных мест Сибири, Дальнего Востока на Забайкальский фронт начали прибывать отряды Красной гвардии, революционного казачества, железнодорожных рабочих, шахтеров и др.

В сравнительно короткий срок на Забайкальском фронте была сформирована армия, насчитывавшая до 9 тыс. бойцов. Штаб Лазо располагался на станции Адриановка.

«Лазо был весь в действии, — рассказывает Ольга Андреевна Лазо, его жена и соратник по Забайкальскому фронту. — Он проводил огромную работу по реорганизации отрядов Красной гвардии. Одновременно шла их боевая подготовка. Были сформированы основные боевые единицы и введен институт комиссаров. Проходило комплектование отрядов интернационалистов из мадьяр, австрийцев и немцев, бывших военнопленных. Приехавшие владивостокский, благовещенский и хабаровский отряды были сведены в один Дальневосточный социалистический отряд.

Лазо знакомился с составом каждого отряда, интересуясь всем, вплоть до проверки постов, вникая во все мелочи. Он беседовал с командирами и отдельными красногвардейцами, внимательно прислушиваясь к их мнениям» («Сергей Лазо», стр. 55).

Лазо обладал изумительной работоспособностью, любил аккуратность и порядок в работе. Секретные донесения в Центросибирь, секретные приказы и другую важную корреспонденцию он сам печатал на машинке. Он был страстным и неутомимым агитатором, часто выступал на митингах и собраниях. Во фронтовой обстановке в самые тревожные дни он находил время для систематического чтения; на Забайкальском фронте им были прочитаны статьи Ленина о партизанской войне и вооруженном восстании, некоторые работы Клаузевица.

Когда разрозненные отряды были превращены в дисциплинированные, стройные боевые части, Лазо начал осуществлять свой план разгрома Семенова.

18 мая была освобождена от семеновских банд станция Оловянная. В первой половине июня красные войска заняли станцию Борзя. В июле Лазо нанёс новое поражение семеновцам, которые отошли к ст. Мациевской. Отсюда он был также выбит, а затем советские войска заняли высоту Тавынь-Тологой. Семенов оказался прижатым к границе. Однако в это время борьба усложнилась, так как с запада, с Урала и Сибири, наступали белочехи. 12 июля они захватили Иркутск и двинулись в Прибайкалье. Борьба на два фронта оказалась не под силу молодым частям Красной Армии, действовавшим в Забайкалье. Пришлось отступить под натиском более сильного врага. 20 августа противник захватил Верхнеудинск, а через шесть дней — и Читу.

Именно в это время Лазо оформил свое вступление в большевистскую партийную организацию. Дело в том, что начиная еще с 1916 г. Сергей Лазо работал вместе с большевиками, выполнял партийные задания, свое вступление в партию он оформил только в Чите, где и получил партийный билет.

На станции Урульга 28 августа 1918 г. состоялась конференция партийных и советских работников Сибири с участием Сергея Лазо. Конференция решила ликвидировать фронт и перейти к партизанским формам борьбы, организовать массы на восстание против интервентов и белогвардейцев.

ВОЖДЬ ПРИМОРСКИХ ПАРТИЗАН

На границе Амурской области, на железнодорожной станции Ерофей Павлович был расформирован броневой отряд. Это была последняя часть из забайкальских советских войск, прикрывавшая отступление. Оставшись с небольшой группой своих верных соратников, Лазо сошел на небольшом разъезде Малый Невер и двинулся в глубь тайги, чтобы оттуда пробраться в Якутск. Почти все руководители Центросибири предполагали, что в Якутске, удаленном от главной сибирской магистрали, сохранилась советская власть. Но в Якутске власть захватили местные контрреволюционеры. Н.-Н. Яковлев и другие члены Центросибири, пробиравшиеся в Якутск, были по дороге зверски убиты белогвардейцами. Лазо своевременно узнал от таежников о перевороте в Якутске и решил из тайги направиться в Приморье, чтобы там, в рабочих центрах, среди горняков Сучана, начать организацию революционных сил. В середине декабря 1918 г. Лазо приехал во Владивосток. Вся Сибирь от Урала до берегов Тихого океана в то время томилась под властью интервентов и белогвардейцев. Здесь хозяйничали японцы, американцы, англичане, французы, чехословакии разного рода белые правители, начиная с «верховного правителя» Колчака и кончая белоказачьими бандитами Семеновым, Калмыковым и др.

                                                        
  Лазо вскоре удалось связаться с владивостокскими большевиками, и уже в январе 1919 г. он был избран членом подпольного Дальневосточного областного комитета партии. Белогвардейцы яро охотились за Лазо, за его голову были обещаны громадные деньги. Поэтому Владивостокский комитет настоял на более тщательной конспирации Лазо. Вначале ему даже не дали партийной работы. Назвав себя чертежником, Лазо снял комнату на одной из окраин города.

«Чтобы не навлечь подозрения хозяина квартиры, — рассказывает Ольга Андреевна Лазо, — он для вида чертил какие-то проекты, — на самом же деле много и усиленно занимался, особенно военными науками. Им он придавал исключительное значение ввиду предстоящих схваток с контрреволюцией… Лазо особенно внимательно изучал литературу по русско-японской войне. Такие книги, как Апушкина «Русско-японская война» (три тома), «Осада и сдача Порт-Артура», Парского «Воспоминания о последней войне (1904 — 1905 гг.)», «Этика японцев», и многие другие были прочитаны им в очень короткий срок. …Он восторгался ленинскими статьями о партизанской борьбе, о восстании, — у него в дневнике были исписаны целые страницы с выдержками из этих статей. Он занимался часов 10 в сутки, работая над книгой с выписками и конспектами. Сверх того он уделял 3 — 4 часа чтению книг помимо программы, чтобы, как он выразился, «не суживать кругозора» («Сергей Лазо», стр. 87).

В апреле 1919 г. началось контрнаступление советских войск на Восточном фронте. Части Красной Армии под руководством М. В. Фрунзе гнали колчаковские полчища на восток. С 28 апреля по 13 мая были разгромлены 6-й и 3-й корпуса Колчака и освобождены Бугуруслан и Бугульма. В середине мая красные войска разбили корпус Каппеля. Весной 1919 г. подпольные большевистские организации Сибири и Дальнего Востока подняли против белогвардейцев и интервентов тысячные армии красных партизан. Партизаны, разрушая железнодорожные пути, срывали переброску на Уральский фронт колчаковских войск, боеприпасов и вооружения, поставлявшихся интервентами через Дальний Восток.

Владивостокская подпольная конференция, состоявшаяся в апреле 1919 г., поручила руководство партизанским, движением в Приморье Сергею Лазо. В Приморье, особенно в его южной части, на Су чане, весной и летом 1919 г. партизанское движение бурно нарастало. В июне Лазо отправился на Сучан. Ознакомившись на месте с расположением отрядов, он разработал изумительно смелый план уничтожения сил белогвардейцев и интервентов, располагавшихся вдоль сучанской железнодорожной ветки. План преследовал цель отрезать сучанский угольный бассейн от Владивостока. Лазо лично объехал партизанские отряды, каждому дал оперативное задание. В середине июня партизанские полки перешли в наступление. Сформированная по инициативе Лазо подрывная команда взрывала мосты, разрушала на перевалах подъемники, пускала под откос поезда белых. В этой операции Лазо, воспользовавшись болезнью одного из не желавших никому подчиняться анархиствующих командиров, повел его отряд на станцию Романовку, где был расположен сильный американский гарнизон. Бойцы отряда, известные своей недисциплинированностью, под командой Лазо как-то сразу подтянулись, показали высокую боеспособность. Американский отряд был почти полностью уничтожен.

«В бою Лазо был очень изобретателен на неожиданные, смелые, стремительные ходы, — вспоминал о нем писатель А. Фадеев, бывший дальневосточный партизан, — но в то же время расчетлив, распорядителей и абсолютно бесстрашен. Сергей Лазо в бою оставался в сущности таким же, как всегда: со своими приподнятыми бровями, с обычным внимательным и точно несколько удивленным выражением лица, безразличный к тому, что может лично с ним случиться. Он делал только то, что необходимо было для решения поставленной им боевой задачи» («Сергей Лазо», стр. 103).

Сучанская ветка была выведена из строя, снабжение углем интервентов и колчаковцев прекратилось. Белым и интервентам пришлось мобилизовать на борьбу с партизанами огромные силы, отказавшись от отправки пополнений на Уральский и Сибирский фронты.

27 июня в селе Сергеевке состоялся первый съезд трудящихся Ольгинского уезда. На этом съезде Сергей Лазо, уже широко известный партизанам Приморья, был утвержден командующим партизанскими отрядами Приморья. На съезде Лазо доложил о разработанном им положении о формировании партизанских отрядов. По положению, принятому съездом, партизаны формировались в отряды в том районе, где они выступали. Каждый отряд делился на роты. Возглавлял отряд избранный партизанами командир. Выбирались также начальник хозяйственной части или отрядный комитет, выделявший специальное лицо для ведения хозяйственных дел. В случае необходимости все отряды, действовавшие в определенном районе, могли объединяться в более крупные соединения. Отряды выбирали командующего районом и начальника районного штаба, утверждавшегося Революционным исполнительным комитетом Советов. Во главе всех отрядов уезда становился командующий отрядами уезда, избранный Революционным исполнительным комитетом Советов и утвержденный партизанами всех отрядов. Весь комсостав подчинялся исполкому Советов, причем последний имел право отстранять от занимаемого поста и предавать суду любого командира или начальника штаба.

ВООРУЖЕННОЕ ВОССТАНИЕ ВО ВЛАДИВОСТОКЕ

Конец 1919 г. ознаменовался крупнейшими победами Красной Армии на всех фронтах гражданской войны. К этому времени были разгромлены первый и второй походы Антанты. Красная Армия разгромила ставленников Антанты — Колчака и Деникина. В начале января 1920 г. в Иркутске власть перешла в руки восставшего народа. В Сибири пала власть Колчака. В ноябре 1919 г. областной комитет партии отозвал Лазо во Владивосток и поручил ему подготовку всеобщего вооруженного восстания против колчаковского ставленника в Приморье ген. Розанова. В декабре 1919 г. при Дальневосточном обкоме был создан Военно-революционный штаб во главе с Лазо.

Подготовка и проведение восстания во Владивостоке 31 января 1920 г. являются блестящей . страницей боевой деятельности Лазо. Несмотря на все трудности, штабу, которым руководил Лазо, удалось быстро связаться с солдатами колчаковских частей и создать боевые группы революционно настроенных солдат, а кое-где организовать и партийные ячейки. Была налажена связь с военно-учебными заведениями, расположенными на Русском острове, несмотря на то, что там находились наиболее надежные колчаковские войска. С большим трудом удалось провести немногочисленную подпольную конференцию представителей от разных судов флота. Одновременно была установлена связь с гарнизонами белогвардейцев, расположенными ближе к Владивостоку. К Владивостоку были также стянуты партизанские отряды.

26 января 1920 г. во Владивостоке для непосредственного руководства восстанием был создан объединенный оперативный штаб во главе с Лазо. Штаб помещался в квартире рабочего на Селенгинской улице. Лазо работал почти круглые, сутки: принимал делегатов воинских частей, представителей подпольных солдатских комитетов, примкнувших к восстанию, красных партизан, приехавших за последними указаниями, инструктировал агитаторов и связистов, лично писал приказы, воззвания, листовки. Каждая воинская часть получала от Лазо точные указания, когда она должна выступить и по какому маршруту следовать. План восстания был составлен Лазо с исключительной тщательностью.

26 января на сторону партизан перешел гарнизон станции Океанской. Партизанские части заняли также Никольск-Уссурийский и Сучан, а 29 января — Шкотово. Во Владивостоке восстание началось в 3 часа утра 31 января 1920 г. Революционные войска, находившиеся на Русском острове, должны были перейти Амурский залив по льду и, выйдя к Эгер-щельду, выбить белогвардейцев из штаба крепости и вокзала. Группа, наступавшая из района Гнилого Угла, имела своей задачей осадить и взять Народный дом, обезоружив личную охрану Розанова, а затем занять телеграф, банки и другие государственные учреждения. В направлении штаба крепости выступили также отряды со стороны Первой Речки и матросы. Все эти объекты почти без боя были заняты революционными войсками. К середине дня во Владивостоке диктатура колчаковского ставленника ген. Розанова была свергнута. В город торжественно вступили красные партизаны.

Восстание было проведено под лозунгом временной передачи власти Приморской областной земской управе, руководящую роль в которой играли фактически большевики. Это было сделано «в силу международных условий», как говорил в своем воззвании Дальневосточный комитет большевиков, для того, чтобы выбить у интервентов, готовившихся к эвакуации, почву для каких-либо придирок и выступлений. «Необходимо так провести переворот, — говорилось в воззвании Дальневосточного областного военно-революционного штаба коммунистов от 25 января 1920 г., — чтобы союзники и в особенности Япония не имели бы прямого повода выступить против вас» т. е. против революционной армии. — Авторы).

В одном из своих воззваний Дальневосточный комитет коммунистов (февраль 1920 г.) указывал: «Многие товарищи крестьяне, рабочие и солдаты недоумевающе вопрошают, почему это так? Почему власть передается Приморской областной земской управе, а не Владивостокскому совету? Это самый серьезный вопрос текущего момента, и на него необходимо дать исчерпывающий ответ.

Советы не созданы на Д. Востоке по нескольким причинам. Во-первых, из-за присутствия здесь значительного числа иностранных войск, особенно японских… Другая причина, почему на Д. Востоке нельзя немедленно восстановить советскую власть,— это наша полная оторванность от Советской России…

Мы, коммунисты-большевики, оставаясь верными принципам Советской власти, при создавшихся условиях высказываемся за поддержку власти в лице Областной земской управы при условиях, если она начнет немедленное проведение в жизнь мира с Советской Россией и удаления из нашего края иностранных войск. Мы считаем временную передачу власти земству переходной ступенью к Советской власти…».

РУКОВОДИТЕЛЬ ВОЕННОГО СОВЕТА ПРИМОРЬЯ

После победы вооруженного восстания во Владивостоке Лазо стал руководителем Военного совета приморского правительства. Он провел огромную работу по созданию революционной армии. Лазо часто выезжал в районы расположения воинских частей, входил во все детали их жизни, на месте разрешал сложные вопросы взаимоотношений их с интервентами. В блокноте Лазо, в записях, относящихся к февралю 1920 г., мы находим следующее замечание: «Постановка работы на новых началах. Отдавать работе все наше время. Мы должны сорганизовать определенную военную коллегию по примеру Советской России».

Японская военщина внимательно следила за деятельностью Военного совета и особенно Лазо, неустанно призывавшего массы к борьбе с иностранными захватчиками. Лазо составил обращение ко всем партийным организациям, комсоставу партизанских отрядов о борьбе с японскими интервентами, проект плана организации этой борьбы и т. д.

Военный совет и Лазо, создавая и укрепляя революционную армию, не поддавались на провокации интервентов. В одной из резолюций о постановке военного дела, принятой 4-й Дальневосточной краевой конференцией 16 — 19 марта 1920 г. в Никольско-Уссурийском, указывалось, что «…солдаты и партизаны должны избегать всяких конфликтов, всякого обострения отношений с японцами, должны соблюдать выдержку и спокойствие».

Лазо принимал активное участие в работах этой конференции. Набрасывая проект одной из резолюций, он отметил, что партия должна обратить самое серьезное внимание на строительство сильной, дисциплинированной армии на Дальнем Востоке. «Должно наладить, — писал он, — аппарат политкомов армии. Обратить внимание на культурно-просветительную работу в частях. Ни одна винтовка не должна быть поставлена в козлы, пока интервенция не будет прекращена и край не воссоединится с Советской Россией».

Неустанно работая над усилением военной мощи Дальнего Востока, Лазо понимал, что интервенты могут совершить новую провокацию. В своем блокноте он намечал ряд мероприятий, которые необходимо было, по его мнению, провести.

1) Перевести в Хабаровск достаточное число мин для заграждения фарватера р. Амура.

2) Перевод миноносцев на Ольгу и в Хабаровск. Приведение всех миноносцев в состояние полной боевой готовности.

3) Во всех районах, так же крупных местах стоянки войск д. б. созданы специальные команды по разрушению ж. д. включая в это число команды подрывников. Необходимо снабдить достаточным количеством подрывных материалов.

4) Формировать хабаровские кадры моряков, чтобы в случае перехода к нам базы ее сразу же можно было использовать.

5) О плане по организации сельского населения области и его вооружения».

В одной из телеграмм начальнику Хабаровского района от 20 марта 1920 г. Лазо настаивал на немедленном снабжении Амурской области медикаментами, патронами, винтовками, снарядами и др. Он считал снабжение Амурской области делом первостепенной важности и указывал на решение Военного совета о создании в Благовещенске патронного завода и немедленной посылке туда гильз, станков и прочего имущества, необходимого заводу.

Руководя Военным советом, Лазо оставался тем же неутомимым пропагандистом и агитатором. В записке, датированной 24 марта 1920 г, и адресованной в политотдел, он советовал обратить особое внимание на необходимость распространения и изучения материалов о Советской Конституции и о Красной Армии. В этой записке предлагалось политотделу «…издать предписание всем уполномоченным, знать содержание этих документов… Каждый уполномоченный должен быть ответственным за то, чтобы все солдаты его части знали и понимали сущность «Сов. конституции» и организации Красной Армии».

Незадолго до очередной провокации японцев (4 — 5 апреля 1920 г.), к которой они готовились уже давно, Лазо в своем донесении Реввоенсовету 5-й армии от 1 апреля 1920 г. просил: «Немедленно своим курьером пришлите нам все инструкции, уставы, приказы Красной Армии, отличительные знаки, особенно оклады рядовому и командному составу советской армии… Отсутствие указанного заставляет проделывать напрасную работу, не дает возможности вести правильное строительство военной жизни». В том же донесении Лазо указывал на нехватку патронов и военных техников: «Наша точка зрения: не останавливаться перед расходами, снабдить необходимым армию, т. к. наших ресурсов недостаточно». Лазо указывал также, что по агентурным данным имеются сведения о том, что японцы предъявят ультиматум с рядом требований. «…Возможно, что мы стоим накануне открытого выступления». Так и оказалось.

3 апреля 1920 г. командующий японскими войсками ген. Оой потребовал от приморского правительства полного обеспечения всем необходимым японских войск в Приморье. Он требовал прекращения всяких враждебных действий, якобы имевших место и угрожавших безопасности японских войск, и т. д.

В своей последней речи на открытии Владивостокского совета 3 апреля 1920 г. Сергей Лазо говорил:

«Мы подошли вплотную к борьбе с иностранным империализмом — против нас стоит японская армия.

Мы на это смотрим открыто и открыто говорим, что не революционная Россия нападет на Японию… В глаза угрожающему нам японскому империализму мы смотрим открыто; мы смотрим как победители — да, как победители» («Сергей Лазо», стр. 187).

8 ночь с 4 на 5 апреля 1920 г. в помещении следственной комиссии японская военщина арестовала Лазо и членов Военного совета А. Луцкого и В. Сибирцева. Многие бойцы, советские и партийные работники, попавшие в руки белогвардейцев и интервентов, были расстреляны. Японский ген. Оой в одном из своих секретных приказов (1920 г.) командующему 14-й дивизией распорядился: «Старайтесь, чтобы во время наступления комиссары и видные большевики в наши руки попали, чтобы мы опасность, которая нам со стороны коммунистов угрожает, раз навсегда покончить могли».

На допросе Лазо назвался прапорщиком Козленко. Однако японцам удалось установить, кто скрывался под этой фамилией. В 6 часов утра 9 апреля 1920 г. Лазо, Луцкого и Сибирцева японцы увезли на легковых машинах из помещения следственной комиссии в японскую контрразведку, помещавшуюся на Китайской улице. В одну из ночей между 15 и 20 апреля они были переведены на Первую Речку в расположение японских войск. 25 — 28 мая в почтовой теплушке японцы привезли Лазо, Луцкого и Сибирцева на Уссури (депо Иманского района). Здесь «действовал» в это время белобандитский отряд есаула Бочкарева, находившийся под покровительством японской военщины.

Пленные, запрятанные в мешки, были переданы бочкаревцам. Последние перенесли их в депо. С одного из паровозов бандиты удалили бригаду и сюда, в паровозную будку, затащили эти мешки.

Первым сожжен был Сергей Лазо, которого вытащили из мешка и хотели живым затолкнуть в топку. Завязалась борьба. Лазо, обладая большой силой, уперся руками. Удар по голове лишил его сознания, и тогда бандиты сбросили Лазо в топку паровоза. Эту варварскую расправу видел один из железнодорожников паровозной бригады. Он опознал Лазо, когда его вытаскивали из мешка. С остальными бандиты поступили иначе: они были пристреляны в мешках и затем уже брошены в топку («Дальневосточный телеграф» от 18 сентября 1921 г.).

***

Прошло двадцать лет со времени организованной японскими интервентами зверской расправы над героем гражданской войны Сергеем Лазо. Он погиб очень молодым: ему было всего 26 лет. Но у этого замечательного большевика многие поколения еще будут учиться работать и бороться — так полна и многообразна была его короткая жизнь, так богата она отважными подвигами.

«Лазо был пролетарским революционером, революционером до последней капли крови, — писал о нем А. Фадеев, — он был богато одаренным человеком, исключительно талантливым. Кроме того, он обладал огромным трудолюбием и работоспособностью; любой вопрос изучал всесторонне и до конца. При этом он был на редкость скромен, лишен ложного самолюбия. Это был человек высокой рыцарской чести и благородства» («Сергей Лазо», стр. 105).

Имя Сергея Лазо стоит в одном ряду с такими героями-самородками, как Котовский и Чапаев, Щорс и Пархоменко. «Имена таких народных героев, как Лазо, — говорил в день двадцатилетия РККА товарищ Ворошилов, — будут постоянно жить в сердцах поколений, о них благодарный советский народ слагает свои песни, о них пишут и еще много будут писать книг. Они вдохновляют нашу молодежь на подвиги и героизм и служат прекрасным примером беспредельной преданности своему народу, родине и великому делу Ленина — Сталина».